Билли косится на меня и вздыхает. Сам пришел к тем же выводам.
— Что с тобой? — спрашиваю.
— Увидишь, — отвечает Билли загадочно и сладко щурится.
Я встаю и иду в душ. По дороге пытаюсь мысленно отсканировать город. Получается, но, увы, слишком много шума. Здесь все помнят о нашем присутствии и думают о нас, в той или иной степени. Ничего конкретного уловить не могу.
Зато после такой разминки я уверен, что тоже окончательно протрезвел и неплохо отдохнул. Мой дар наконец-то работает в полную силу. Нет, не так. Дело не в силе, не в мощности… Точность появилась и тонкость. Вчера я мог отогнать от себя человека усилием воли, а сегодня — попрошу его сделать, что мне надо.
Я не «отключаюсь» от города и через несколько минут начинаю различать оттенки. На воображаемой карте разгораются пятнышки сильных эмоций. Любовь, ненависть, боль, страх. Мало страха, это здорово. Мало ненависти. Повсюду радуются дети. Они умеют радоваться, как яркие огоньки. А вот черное пятнышко, но я стараюсь его не замечать. Не могу сейчас работать с малышкой Роудс, это вымотает меня. Та-ак, а там у нас кто? Знакомый рисунок. Неужели Кларисса? Вся в смятении и томлении. Запомним. А это…
А это Вера, стоя под душем, гладит себя и мечтает обо мне.
Чувствую, как приливает кровь к лицу. И не только.
Я думал, что напугал ее вчера и оскорбил. Как бы женщина ни относилась к своему мужу, он всегда ее собственность, хоть чуточку. А я на эту собственность устроил наезд. Который еще неизвестно, чем аукнется. Прав Билли оказался насчет мистера Сэйера. Может, он и крупный ученый, но в человеческом плане — дубина самовлюбленная и самодостаточная. Какого черта такие вообще семьи заводят, не пойму. Жене полжизни испохабил и дочь завоспитывал почти до аутизма. Я лучше стал понимать Сару, увидев ее отца. Прежде некоторые черты характера девочки казались мне парадоксальными. А тут многое стало яснее. И сочувствие к несчастному папаше растаяло.
Хорошо, что Вера не обиделась.
Зря я, конечно, Сэйера с крыльца уронил. Хотя пускай докажет. Сам упал. И первый начал. Кто такие, что такое, как посмели, кто позволил, валите к чертовой матери, вас никто не приглашал, отчего закрыто воздушное пространство… Поисковый детектор он привез уникальный, видите ли. Да у нас такой десять лет назад стоял, для спасательных операций. Мы его за ненадобностью шутки ради перекалибровали на спирт. Бегали-бегали по базе, потом надоело, Билли напрягся чуток, техники сами канистру принесли.
Посмотрим, что Сэйер запоет, когда увидит: сгорел его детектор. Я себе, конечно, толику нервов тоже подпалил на этом деле, но уж больно велик был соблазн. Билли ухохотался. Сказал — Ванья, бросай рулить, иди в промышленные диверсанты, озолотишься.
Билли завидует. Я ведь не только портить технику могу.
А вообще, люди добрые — не лезьте в чужие дела. Особенно семейные. Вытащим мы Сару, бросится она папочке на шею…
Если вытащим…
С этой конструктивной мыслью я возвращаюсь в комнату, а там Билли перед зеркалом вертится. То расстегнет пуговицу на рубашке, то застегнет.
— Так лучше? — спрашивает. — Или так?
Сбрендил.
И тут я слышу — в дверь звонит Кларисса.
— Осознал, — говорю. — Почему бы тебе не попросить у Джонсона неделю отпуска?
— А вдруг я ей не понравлюсь, э-э… При тесном контакте третьего рода? — сомневается Билли. — И куда мне отпуск девать тогда?
— До чего же ты меркантильный и расчетливый, слов нет. Типичный американец.
— Жизнь научила. Когда пробегаешь все детство с заправочным пистолетом, хлоп твою железку…
Старая песня. Называется «ах, я бедный черный парень». Я, знаете ли, тоже не во дворце вырос. Мама учительница, отец штурманом на аэробусе ходил. А у Билли, кстати, двое братьев, так что было там кому бегать по заправке с пистолетом. И обслуживали они, извини-подвинься, сплошной антиквариат. Это вам не топливные элементы для нынешних «леталок» на перезарядку таскать. Билли сам хвастался, что первый взнос за детскую пилотажную школу из чаевых выплатил. Как представишь те чаевые, слюной захлебнуться впору.
— Мальчики! За стол!
Спускаемся вниз, в гостиной Кларисса с бабушкой Харт тихо щебечут, будто две девчонки-сверстницы. Поистине доброе утро. И никаких проблем. Все проблемы только после завтрака.
Кларисса очень выразительно следит за тем, как Билли ест. Стараюсь не рассмеяться. Бабушка Харт уже перестала дуться. Увидев вчера наши измученные лица, она заквохтала над двумя своими героями, как наседка. А в благодарность не получила ни полслова об ужасах торфяных болот.
Правда, если я все правильно расслышал со второго этажа, поздно вечером бабушка связывалась с Верой, и болтали они долго. И насколько сейчас информирован город о наших подвигах, да в каком именно ключе, остается только гадать.
А то, что мы в болото ныряли, и так все знают. Наверняка это сильно разозлило спасателей и копов, но могло поднять наши акции у прочего населения.
— Кларисса, как самочувствие лейтенанта Гибсона? Отошел он от вчерашнего?
Кларисса переводит рассеянный взгляд с Билли на меня и не без усилия возвращается к реальности.
— У лейтенанта сейчас мистер Сэйер. Требует, чтобы тот открыл ему «воздух» над болотом. Они ругаются уже битый час. Поэтому лейтенант и не приехал за вами. Кстати, Сэйер успел побывать у судьи. Пытался всучить ему какое-то странное заявление. Насчет вас.
— Готов поспорить, он шьет нам мошенничество, — говорит Билли. — Удобная статья, на все случаи жизни.
— Не беспокойтесь, судья обещал Сэйеру свериться с прецедентами. В переводе на английский это значит — буду тянуть, пока не надоест. Вам надо потом зайти к судье познакомиться. Он чудесный старикан, только пьющий.
— Вы же пойдете с нами, не правда ли? — воркует Билли.
— Извините, — говорю я, встаю из-за стола, отхожу в сторонку, втыкаю пятую кнопку на коме и требую приватного контакта.
— Чего надо?! — рычит лейтенант.
— Гибсон, Сэйер у тебя?
— Чего надо?!
— Скажи, чтобы этот умник предъявил тебе свой детектор. Исправный, слышишь? Пусть включит его и попробует найти хоть одно живое существо. На любой дистанции. Гарантирую, Сэйер мигом убежит и не вернется долго. Может, никогда.
— Ну-ну… — и отбой.
Таким разъяренным я лейтенанта не помню. Бедняга практически в бешенстве. Крепко его Сэйер погрыз.
Возвращаюсь к столу, пью кофе, лениво слушаю, как Билли кокетничает с Клариссой, думаю о сегодняшнем поиске, боюсь его… И тут входная дверь распахивается без звонка. В гостиную вступают, чуть ли не строевым шагом, мистер Харт и папа Роудс. Злые и сосредоточенные.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
